Система Добровольной Сертификации «Интеллектуальная собственность и сервис»

Альтерман-Полтева К.А.

«Тенденции развития процессов национальной и религиозной идентификации на примере московского еврейского сообщества».

Среди явлений, которые потрясли как общественное, так и научное сознание на рубеже столетий, особое место занимают существенное повышение уровня межэтнической напряженности и практически повсеместный рост националистических настроений. Во многих странах активизировались сепаратистские движения, питаемые идеями национального и религиозного возрождения. Разрушение биполярной геополитической системы дало толчок возрождению угасших этнических и расовых предрассудков, стремлению к реализации права наций на самоопределение и демократию и одновременно — всевозможные формы национализма. «В настоящий момент наметилась тенденция сохранения и развития народа в большинстве государств как целостного самобытного образования со своей системой ценностей и приоритетов. Во имя ее создания в политическую жизнь в качестве самостоятельных субъектов активно включаются и крупные этносы (нации), и малочисленные этнические (национальные) группы. Все они проявляют высокую активность и требовательность в защите, реализации своих национальных интересов » [1].

Следует заметить, что число конфликтных этнополитических факторов неуклонно растет под воздействием таких всемирных процессов, как глобализация, модернизация, массовые миграции. В настоящее время в мире насчитывается свыше 30 крупных очагов этнополитических конфликтов. При этом очаги этнополитической напряжённости действуют как в государствах, возникших в последнее двадцатилетие (Азербайджан, Босния и Герцеговина, Грузия, Сербия, Украина, Эстония), и в государствах, созданных по окончании II мировой войны (Израиль, КНР) так и в государствах, чья история насчитывает не одно столетие, включая развитые страны Европы и Северной Америки (Бельгия, Великобритания, Канада, США).

Россия в настоящий момент активно включена в общемировые процессы глобализации. Начало 90-х годов ознаменовалось крахом скреплявшей граждан СССР коммунистической идеологии, одним из принципов, декларировавшихся которой был пролетарский интернационализм. В период господства коммунизма все сферы межнациональных отношений жестко регулировались государственной властью.  Национальные характеристики члена общества были заменены понятием «советский гражданин». Но в период перестройки в общественном сознании произошла актуализация вопросов национальной идентификации, сохранения культурной самобытности отдельных народов и вскоре была дополнена требованиями предоставления нациям государственного суверенитета (Грузия, республики Прибалтики). С распадом Советского Союза и крушением социалистической системы возник не просто массовый интерес к самоидентификации, но ощущение потребности в ней у всех и каждого. Эта необходимость была обусловлена с одной стороны, демонтажем советской структуры общества с её иерархией и разделением труда, и возникшей вследствие этого необходимостью создания новой структуры организации общества, а с другой стороны – возникновением на месте СССР новых государств с иными принципами построения межнациональных отношений. Кроме того, действовала неизбежная реакция на десятилетиями шедшие в СССР ассимиляционные и интеграционные процессы.

Восстановление процессов самоидентификации внутри России привело к проявлениям этнофобических настроений, выразившихся как в обособлении отдельных общин, так и в росте конфликтов на национальной и религиозной почве. Этнические конфликты в нашей стране существовали и раньше. Следует заметить, что слово «погром», вошедшее во все языки, имеет русское происхождение.

В настоящий момент можно  констатировать тот факт, что этнофобия и ксенофобия в России стали постоянно действующими факторами общественной жизни. Руководитель отдела социально-политических исследований Левада-Центра, доктор Лев Гудков отмечал: «Сегодня мы примерно в два раза превышаем общеевропейский уровень этнической агрессии. Россия по этим показателям превзошла даже самую ксенофобскую страну в Европе – Австрию»[2]. Антисемитизм в России занимает третье место после антикавказских настроений и антипатии к цыганам. Это старая, устойчивая и  практически не меняющаяся фобия.

В результате резкого ухудшения социально-экономической и политической ситуации в России в 1998 г. в российском обществе наступил период страха и паники, метастабильности. Хотя на протяжении всех 1990-х годов в России не было отмечено реального роста антисемитизма, после финансового кризиса со стороны левой оппозиции на евреев посыпались обвинения по разным поводам, но особенно в связи с экономическими проблемами России, что и послужило катализатором эмиграции. Численность евреев в России, по данным переписи населения 1989 года составлявшая около 570 тыс. чел., к 2002 г. сократилась более, чем вдвое [3]).

 Для понимания и характеристики изменений в самоидентификации  евреев в России (в данной работе самоидентификация понимается как процесс осознания евреями себя, как личностей, являющихся частью российской еврейской общины и всего еврейского народа, связанных как с историей последнего, так и с его будущим), анализа возможных путей снижения напряжения в межнациональных отношениях, представляется важным исследовать структуру российского еврейского сообщества (здесь и далее под российским еврейским сообществом понимается общность граждан России, являющихся евреями по религиозным, национальным, культурным критериям, происхождению и этнической общности), являющего частью как российского общества, так и живущего во многих странах мира, но при этом сохраняющего существенные черты этнического и религиозного единства еврейского народа.

Крупнейшим еврейским сообществом на территории России, вобравшим в себя характерные черты российского еврейства, является московское. Согласно данным переписи населения 2002 г., из 229 938 российских евреев в Москве и Московской области проживало 89 258 человек, или 38,8%.

Московское еврейское сообщество представляет собой гетерогенную многоуровневую систему, развивающуюся в нескольких различных направлениях. В нём следует выделить две группы: израильтяне, приехавшие в Москву в 2000-х годах, и евреи, рожденные как в СССР, так и в России.

Первая группа представляет собой немногочисленное закрытое сообщество ортодоксальных израильских евреев. После распада СССР в советской еврейской общине появилась возможность возвращения к культурным и религиозным истокам – в частности, восстановить жизнеустройство, регулируемое положениями Торы, не только в бытовом, но и в экзистенциальном плане. В результате активной деятельности еврейских общинных центров в Москву были приглашены израильские семьи, выполняющие миссионерскую деятельность. Это глубоко религиозная группа людей, чьи родители – в основном репатрианты из СССР. Данные семьи представляют собой классический пример ортодоксальной еврейской семьи (многодетность, совместное проживание нескольких поколений, поддержание постоянных связей не только с близкими, но и с дальними родственниками, фамильные бизнес или профессии) и являются важным социальным ориентиром для московских еврейских семей.

Их основная миссия заключается в  восстановлении религиозных и культурных традиций, приводящем к переустройству жизни евреев по исторически выработанным моделям, в наиболее целостном виде сохранившимся в еврейских общинах Израиля и стран Европы и Северной Америки. В таких семьях обычно насчитывается около 6-7 детей. Главы семей занимаются преподавательской деятельностью в иешивах и школах при синагогах. Они владеют как ивритом, так и русским. Эти семьи тесно общаются с еврейскими московскими семьями, тем самым передавая свой культурный опыт. Ортодоксальные семьи представляют собой особый социологический интерес. С одной стороны, наличие родителей - советских евреев даёт им возможность адаптироваться к российской среде, что позволяет  глубоко взаимодействовать с московскими евреями. С другой стороны,  люди, выросшие в религиозном израильском обществе и впитавшие традиционную культуру, способствуют возрождению утраченных во времена СССР традиций как в религиозной, жизни, так и в повседневной деятельности.

Вторую большую группу составляют евреи, рожденные в СССР и России. Для структурирования данной социальной группы возможно использование  следующих  социальных моделей:

1. Самосегрегационная модель. Данная модель характеризует  наиболее многочисленную группу. Рожденные в 50-х годах XX в. в СССР, её представители приобрели особые черты идентичности. Первая особенность – конфессиональные параметры. Религиозная идентичность в этой среде практически отсутствует, она вытеснена этнической идентичностью, когда родственные связи, культура и язык превалируют при самоидентификации над религиозными факторами. Стремление к этнической идентичности усиливалось в результате роста антисемитских настроений в советском обществе, носителями которых являлись как представители властных структур СССР, так и рядовые граждане других национальностей. Представителей данной группы отличает высокий уровень сплоченности, почти полный отказ от смешанных браков (исключения единичны). Они понимали идиш, но не употребляли в разговорной речи. Данная  модель не динамична и почти не подвергается изменениям. В группе наблюдалось и наблюдается нежелание изучать и следовать культурным и религиозным еврейским традициям. В настоящий момент  группа значительно сократилась, в первую очередь  - из-за иммиграции из СССР. Советские евреи данной социальной модели, расселившиеся в Европе, США и Канаде, смогли реализовать пример «надэтнической идентичности». Такого вида идентичность происходит вследствие изменения совокупности религиозной, этнической и локальной идентичности среди той или иной социальной группы в результате территориальной дискретности, когда идентичность сохраняется в условиях пребывания вне общины.

2. Ассимиляционная модель. Модель, ориентированная на вхождение в секулярное советское общество, была реализована достаточно большой частью еврейского населения СССР. В результате были утеряны многие  признаки национальной идентичности, в первую очередь язык и знание религиозных традиций.

3. Модель поколения 80-х и 90-х годов. В конце XX в. в результате активной деятельности еврейских общинных центров в Москве был сформирован особый тип самосознания еврейской молодежи, масштабы распространения которого в настоящее время невозможно полностью оценить, но проявляющийся во многих представителях нового поколения евреев. Благодаря многочисленным образовательным программам  у молодого поколения появилась возможность изучать иудаизм.  В Москве были открыты еврейские школы, где дети получают не только светское образование, но и изучают иврит, Талмуд.

В большинстве случаев ученики такой школы - иешивы – юноши 19-20 лет, чьи родители являются нерелигиозными евреями. Разговорный язык в семье -  русский. Уровень социальной обеспеченности семьи достаточно низкий.  После двухлетнего обучения и проживания в иешиве в России многих учеников направляют для дальнейшего обучения в США или Израиль. Выпускники таких образовательных программ по окончанию обучения женятся, соблюдая религиозные традиции, и возвращаются в Россию с семьей.  Именно такие семьи являются ключевым звеном в реализации модели поколения 80-х и 90-х годов, поскольку их дальнейшая деятельность в России направлена на воспитание  и восстановления религиозных еврейских традиций, неотъемлемой категории еврейской нации с точки зрения подавляющего большинства её представителей.

Согласно проведенным социальным исследованиям [3] появилась тенденция к  изучению  национальной культуры молодым поколением. Данная социальная группа свободно владеет ивритом, изучает Талмуд, соблюдает религиозные и культурные традиции, регулярно посещает синагогу. Возрождается религиозная идентичность, укрепляющая этническое самосознание.

На примере трех социальных моделей еврейского московского сообщества можно выделить несколько типов национальной идентичности, доминирующих  в группах в тот или иной период. В настоящий момент вектор развития национального самосознания направлен на укрепление и усиление религиозной идентичности, и как следствие, укрепление этнического самосознания.

Важным аспектом обретения национальной и религиозной идентификации является миссионерская деятельность. Как отмечает Е. Э. Носенко; «Позитивные формы еврейской самоидентификации во многом связаны с интересом к еврейской культуре и традиции. В России у потомков смешанных браков, у которых роль семьи в поддержании этнической самоидентификации сильно ослаблена, он реализуется по преимуществу в результате деятельности разнообразных еврейских организаций. Типы этнической самоидентификации и, соответственно, поведения респондентов коррелирует с их вовлеченностью в деятельность еврейских организаций. Можно даже сказать, что типы этнической самоидентификации существенно отличаются у тех, кто вовлечен в деятельность еврейских организаций, и тех, кто от нее далек. По-видимому, правомерно говорить о неком «конструировании» условной еврейской самоидентификации у некоторых потомков смешанных браков. Это конструирование (а не возрождение) – в тех случаях, когда оно имеет место – происходит на общем для подавляющего большинства респондентов фундаменте русской культуры. Мои исследования, а также опросы, проводившиеся другими учеными, позволяют придти к выводу, что возрождение еврейской жизни в России не затрагивает или мало затрагивает большинство российских евреев, тем более, родившиеся в смешанных семьях. Но там, где люди совсем не участвуют в деятельности таких организаций, еврейская самоидентификация либо отсутствует, либо сохраняется в остаточной, чаще негативной, форме. Поэтому в настоящее время трудно сказать, сохранится ли у некоторых опрошенных такой интерес в будущем, и станут ли какие-либо ценности еврейской культурной традиции символами еврейской самоидентификации в России, тем более у потомков смешанных браков. Или же такой интерес останется лишь интересом к прошлому, к своим «корням», к необычайно притягательной, но чуждой культуре, с которой человек себя не идентифицирует – и не более того. Или этот интерес со временем просто угаснет, возникнув под влиянием молодежной тяги ко всему новому и необычному, а также под воздействием всеобщей «моды на религию» и на поиск своих «корней». Видимо, аналогичные исследования, проведенные через несколько лет, помогут установить, превратился ли интерес к еврейской культуре и традиции в образ жизни – следование определенным поведенческим и культурным нормам, и будет ли это действительно формировать этническую самоидентификацию респондентов.» [4]

Для  повышения эффективности миссионерской деятельности, привлечения новых сторонников среди молодежи при поддержке Федерации еврейских общин России (ФЕОР) в 2002 году был создан Международный институт XXI века. Учредители института, еврейская община и успешные ее представители создали уникальный формат деятельности института: синтез профессиональных и религиозных знаний.

Одна из главных задач института - обучение по направлениям экономики, юриспруденции и информатики. Многочисленные мастер-классы  помогают студентам приобретать практические навыки и расширять полученные теоретические знания.

Еврейскую молодёжь в институте воспитывают в духе  гордости принадлежностью к еврейскому народу. В распоряжении студентов находится синагога. В вечерние часы студенты - участники факультативной программы, называемой "Колель" - расширяют свой кругозор в вопросах еврейского закона, мировоззрения, философии. Программы иудаики реализуют приглашенные из Израиля раввины и специалисты в религиозных вопросах. Регулярно институт посещают с лекциями и семинарами известные деятели современного русскоязычного еврейства.

Таким образом, московская община смогла применить новую модель воспитания еврейской молодежи с результатами, позволяющими оптимистично оценивать перспективы достижения поставленных целей.

Другим примером описанной выше модели возрождения еврейства в России служит женский институт «Махон Хамеш», в котором около 150 учащихся.

Институт предоставляет сплав традиционного еврейского образования и высшего светского. В течение всех пяти лет обучения  девушки получают высшее образование  и живут  в среде тысячелетних традиций своего народа.

Подобные учебные заведения существуют в Израиле и США. Теперь активно развиваются и в России.

«Махон ХаМеШ» - пример того, как на высоком методологическом уровне студентки получают знания светского цикла, обучаясь при этом в настоящем еврейском институте. Полный пансион института позволяет студенткам комплексно следовать еврейской религиозной и культурной традиции. В институте студенткам помогают устроить семейную жизнь, найти себя в профессиональном плане, опекают и поддерживают даже выпускниц, покинувших институтские стены. В настоящий момент  в институте обучаются девушки со всех уголков России. Выпускницы института живут и работают как в России, так и в Америке, Израиле, Европе и Австралии. Все являются востребованными специалистами в светских учреждениях и еврейских общинах мира.

При институте «Махон ХаМеШ» действует школа старших классов, где особое внимание уделяется специализации института. По окончании школы при институте выпускницы получают аттестат государственного образца о среднем образовании.

Процесс приобщения московского еврейства к иудаизму достаточно сложен, но, достигнув определенного этапа, входит во все поры национальной культуры и определяет национальное самосознание, образ и стиль жизни народа. На сегодняшний момент наблюдается положительная тенденция восстановления этноконфессионльной идентичности. История  еврейского народа, вынужденного жить в рассеянии, служит свидетельством того, что сохранение базовых элементов своей идентичности – религии и книжно-письменной культуры позволяет избежать полной ассимиляции и, несмотря на все препятствия, вновь обрести свою государственность.

Список литературы.

1. Жукова В.И.. Общая и прикладная политология / Жукова В.И., Краснова Б.И.- М.: МГСУ: Изд-во « Союз», 1997. – 195

2. Долгополова С. Комплекс нетерпимости / Долгополова С.// Политический журнал.-2006.- 22 мая.

3. Рывкина Р. В. Как евреи живут в России. Социологический анализ перемен. / М., 2005. с.58,76, 93-95, 125

4. Носенко Е. Э. Ещё раз о евреях, России, смешанных браках и исторической памяти. М., Эхо – 2007. – 1 мая.